На удивление бодро вскочила с кровати. Мож, потому, что вся эта эпопея подходит к концу? Потренироваться не получилось – пошел дождь. На улицу только Александр Ильич своих ЧП погнал. А нам сказали, что у нас трена будет после завтрака. Вот, блин, геморрой. В хате есть нечего, кроме леденцов. Значит, до 9ти голодными ходить. А там ещё и есть не в тему, если трена потом будет. Ладно. Спим.

Трена была спустя пол часа после несъедобного завтрака. Били друг другу морды. Мне ещё от Юлии Сергеевны перепало. Млин. Ну не могла я уже к тому моменту отгружать Тёме бандаль джириги так, как она - мне. Ну, извините, я старалась, честное пионерское. А она знай отгружает мне то слева, то спава, при чём нехило так, от души, ага. Думаю, интересно, когда это кончится: когда я к её ногам в отрубе рухну или всё же раньше? Мне уже пофих было, лишь бы реще одно из двух наступило. Быстрее наступило второе. У меня чисто сил уже не хватало руками активно махать. Домой вернусь – братухину штангу оккупирую. Надо лапки качать...

Потом плавали в море, подкрепив почти угасшие силы сникерсом и мороженым.

Хоть обед был нормальный: суп гороховый, макарошки с курицей. Есть хотелось так, что было глубоко пофих, чем их там накладывали. Да хоть по полу валяли… В 17.00 велели явиться в штанах от до-бок и топике (мужчины - топлесс). С перчатками. Жизнь не удалась…

Настал час «Икс». Сначала, как водится, размялись, техники было не мало. Потом разбились по парам – пятнашки. Нельзя было стоять с человеком из своей группы. Ко мне подошла Вика Михайловна. 2-й дан. Угу. Не, на пятнашках усё нормально было, мирно так. А когда спарринг начался… Каак она мне начнёт с рук отгружать в торец – рраз! Два!
- Ты, - говорит, - не закрываешься.
Ага. Я вообще, на самом деле слабо понимаю, как можно закрыть одновременно и корпус, и голову одними руками (мож они у меня худые слишком?) да ещё и атаковать при этом.
Ухи вроде прикрыла, сжалась. Кааак она мне прямым в нос зазвездит (ноги уже в ноль ушли – уйти не успела)! Я не звездочёт, но я увидела все звёзды, а от искр, что из моих глаз посыпались, можно было спокойно прикуривать. Соскребла ошмётки мозгов с внутренних стенок черепа (Виктория Михайловна терпеливо подождала, пока я это сделаю) и кое-как принялась снова прыгать. Поновой огрести не успела – раунд закончился. Алилуя! Я буду жить! Какое-то время… Села на бортик – продышаться с целью пропихнуть внутрь противный комок, подступивший к горлу. Усиленно моргаю, ещё разреветься не хватало. Не потому, что обидно: «Ай-ай-ай, меня удааарили!», а потому что в нос здорово залепили – слёзы чисто по физиологической причине на глаза наворачивались. Осовело таращась на лупящих друг друга парней продышалась и поняла, что меня ещё пожалели. На пятнашках Вика Михайловна просекла, какой я тормоз на ноги, а потому на спарринге отгружала мне только с рук. Спасибо ей за это, чисто человеческое. Спасибо, что не убила…

Девчонкам вот повезло меньше – они стояли с кем-то из старших учеников, в частности со второго года. Мне повезло в том, что мой партнёр понимал, что за чайник перед ним стоит. Вторые года, в большинстве своём, если и понимали, то скидок не делали. Светку вообще на расстоянии вытянутой ноги держали. И очухаться, как мне, не давали – без перерывов заряжали. Оно, конечно, в настоящем спарринге тебя ждать никто не будет. Особенно, если из другой Школы кто-нибудь. Но, блин, люди, опомнитесь! Перед вами стоит человек с первого года, который в плане спарринга из себя вообще ничего не представляет. Неужели нельзя поаккуратнее немного? Неужели вы забыли, как сами когда-то были такими? Кто-то со второго года открытым текстом заявил тогда, что ненавидит первый год. За что, скажите, пожалуйста? За то, что вы когда-то были таким же? Отлупить более слабого – не велика доблесть, как говориться, молодец против овец. Или вас тоже на первом году отметелили старшие, и теперь вы хотите, чтоб и нам жизнь мёдом не казалась? Если так оно и есть, дорогие старшие года, то вот поэтому у нас солдаты из армии и бегут…

Короче, было очень познавательно. Вывод сделала такой – надо дружить со скакалкой и качать ноги. Ибо правильно гласит народная мудрость – он бессмертный потому, что быстро бегает. Не забить никого, так хоть ноги унести успеть. Да, надо развивать выносливость и скорость. А сила это далеко не главное.

После ужина в столовой составили стулья по периметру и каждый должен был сказать, чего ему в лагере понравилось, а чего нет. Алескандр Ильич узнал для себя много нового: что была напряженка с питьевой водой, что на завтрак давали просроченные сырки, что голодающим не давали добавки. Апофеозом «вечерних откровений» стало чьё-то заявление о том, что трудно было бежать 5 км по набережной. Варшавский:
- Так один раз же всего бегали.
Наша группа и группа Екатерины Станиславовны хором:
- ТРИ!!!!
Не вынесла душа поэта, понимаешь. Один…
Александр Ильич:
- Как ТРИ?!?
- ТРИ!
Юлия Сергеевна с Екатериной Станиславовной делают вид, что их тут нет. Никто не ожидал, что собрание будет происходить под лозунгом "Сдай своего инструктора - стань Павликом Морозовым!" Наша Инструктор "незаметно" грозит нам кулаком:
– Третья группа после собрания – на улицу в спортивной обуви!
Пошутила, типа. Юмористка.
Александр Ильич дар речи обрёл, говорит:
- Ну, я заметил, что у группы Юлии Сергеевны очень сильные ноги… Наверно, надо такую практику вводить…
Ещё бы им сильными не быть. Одно держание их на весу по часу в день в преддверии последней аттестации чего стоит.

Долго мы там сидели, тухли на собрании на этом. Когда очередь дошла до меня, я, помнится, сказала, что воды было не достать после трен, и… не помню, чё-то ещё булькнула правильное. Не буду же я все свои претензии ща высказывать тут. Подожду, пока чёрным поясом не разживусь…

В 22 было всеобщее построение. Детям в 12 велели раскидываться по койкам, взрослых отпустили на все четыре стороны до утра. Подъем назначили на 7.30.

Пошли на море. Забрались на спасательную вышку. Глушили квас, минералку, заедали чипсами, сникерсами, сухариками и прочей дрянью. Смотрели на море, считали звёзды и делились, кого каким ветром в МШТ занесло. Потом пришли спасатели и согнали нас с вышки, гады. Сидели какое-то время на пляже, фоткались. По набережной здорово было ходить той ночью: видишь впереди кучку народа.
– Интересно, это наши?
Подходим ближе.
– Наши!
От кучки народа тоже долетает: «О! Наши! Наши! О, тоже МШТ!».
Вся набережная была в таеквондистах.

Сходили, поклонились великому шлагбауму и повернули домой.